Свой собственный Рай.
Девочка сидела в своей комнате на кровати, прислонившись спиной к стенке и подобрав ноги под себя. Ладони прикрывали заплаканное лицо, и лишь ссохшиеся от слез пряди волос, что падали вперед, давали знать об этом факте. Вздрагивая в такт всхлипываниям, она сжалась в комочек, пытаясь отгородиться от жестокого мира, что будто играл с наивной особой. Очередной день пролетел, оставляя отпечаток на потрепанных страничках жизни, откладывая на полку череду новых нерадостных воспоминаний. Кто сказал, что люди не запоминают счастья? Эта маленькая девочка четко помнила все радостные события своей короткой жизни. Как жаль, что их было так мало…
Наконец боле или менее успокоившись, встала и подошла к окну. Рука скользнула по белой ручке, робко поворачивая ту. Распахнула окно ровно настолько, чтобы можно было высунуться из него по пояс, что, собственно, и сделала, вглядываясь во тьму внизу. Высоко. Семнадцатый этаж. В сознании промелькнула мысль, что стоит лишь спрыгнуть, чтоб закончилось все. Пара мгновений, всего пара, и жизнь закончится, так и не успев разгореться полным ходом. Но нужно ли ей это? Нужно.
Несмотря на столь юный возраст, девочку постигли уже страшные беды, горе, разочарование, закалившие ее выдержку. Но всему приходит конец. Вот и теперь, взвешивая все за и против, она залезла на подоконник и остановилась, наслаждаясь последними вечерними порывами холодного ветра, радуясь свежести и темноте. Пожалуй, это лучшее, что было в ее жизни. А еще бледный лик луны, такой чарующей и красивой, что не хотелось отрывать взгляда.
А после крохотное создание задумалось. А что будет дальше? Когда она погибнет? Что? Толпа народу под домом, ругающаяся, укоряющая. Пустившая слезу черствая мать, пускай не слишком заботящаяся о дочери, но все равно любящая. Отец с серьезным выражением лица будет разглядывать жалкие останки, о чем-то переговариваясь с кем-нибудь. А потом все уйдут. Да, конечно, будут помнить, но вскоре переживания и боль утраты отступят на второй план, уступая место повседневности, быту.
А что будет дальше с ней самой? Темнота? Боль? Пустота? Девочка была еще слишком юна, чтоб так представлять себе смерть. Нет, она верила, что ее встретят златокрылые ангелы и заберут в свой простой, но чудесный мир, полный радости и веселья.. того, чего ей не хватило тут, на Земле.
Вспомнив об этом, она невольно улыбнулась и сделала шаг вперед, проваливаясь вниз. И никто никогда не узнал, попала ли маленькая Лиза в свой собственный Рай…
Поцелуй Смерти.
Ночь. Дорога серой змеей извивалась впереди, скрываясь за завесой дождя. Капли разбивались об уже появившиеся лужи с тихим шорохом. Неслышные шаги, шум которых сливался с ночными звуками. Резкие рваные порывы ветра то подбрасывали черную полу плаща, то позволяли бездушно повиснуть за спиной. Путник остановился и повертел головой, сокрытой под капюшоном, осматриваясь. Темные глаза тускло сверкнули, выдавая голод. Завидев впереди какую-то постройку, фигура бесшумно двинулась в ту сторону. Лишь грациозность и пластика, с коей перемещалась незнакомая личность, выдавали не человечность существа сего.
Вскоре, впрочем, незнакомец застыл недвижимо у входа в таверну, изучая вывеску и прислушиваясь к шуму заведения. Дверь скрипнула и распахнулась. На пороге показался человек, что остановился, повернув голову к зале и что-то оживленно обсуждая. Потом замолк и осмотрел улицу. Нетрезвый взгляд скользнул по фигуре, напротив застывшей, и отступил, приглашая войти.
Кивок, лишь обычный сдержанный кивок последовал, и незнакомец протиснулся внутрь, сразу же скользнув за ближайший пустой столик, попутно скидывая капюшон. Длинные, смолисто-черные волосы рассыпались по плечам, прорезав парой прядей точеные высокие скулы. Мраморно-бледная кожа, казалось, едва заметно светилась. Глаза же у мужчины и впрямь оказались черными. Чарующую внешность дополняло совершенное спокойствие и самодостаточность.
Расположившись за столиком, парень оглядел залу внимательным взором, цепко выискивая что-то. Наконец, тонная линия бледных губ изогнулась в усмешке, когда незнакомец заметил приближающуюся к нему девушку, чей звонкий смех разливался по таверне.
– Скучаете, сударь? – весело спросила дева, присаживаясь рядом, поправляя попутно юбки пышного, но, пожалуй, слишком дерзкого алого платья, облепившего полноватое тело дамы. Откинув пшеничные кудри назад, она придвинулась и, несколько не смущаясь, приобняла мужчину за плечи одной рукой, задорно улыбнувшись. – Позвольте составить Вам компанию?
– Естественно, разве я в состоянии отказать столь прекрасной леди? – он улыбался, причем весьма доброжелательно, обворожительно, но взгляд бездонных черных глаз оставался ледяным и беспристрастным. Подавшись немного назад, откинулся на спинку стула, немного отстраняясь от девушки, но ведя себя достаточно раскованно.
– Оу, да что Вы… Сударь, Вы мне льстите… – не преминула подать голос легкомысленная обитательница таверны и рассмеялась, попадая в плен обаяния мужчины, что не мигая смотрел на нее. На несколько минут за столиком повисло молчание, во время которого леди попыталась сократить расстояние меж ними, а сударь все так же спокойно сидел. После же завязалась пустая светская беседа, переполненная льстивыми выражениями и комплиментами. Постепенно посетители стали покидать заведение, ведь время уже клонилось к полночи. Вдруг, резко подавшись вперед, мужчина приобнял за шею собеседницу, притягивая к себе и аккуратно отклоняя ее голову, тем самым открывая шею. Убрав волосы, он склонился, припав губами к нежной коже. И лишь скучающий за стойкой бармен заметил, как сверкнули неестественно длинные и острые клыки..
А через минуту убийца загадочно исчез…
Серебристые Путы Тумана.
По сути сказать, что такое туман? Что-то неизвестное и загадочное? Едва ли. Каждый из нас хотя бы раз в жизни видел, как серая дымка заволакивает город за окном, мешая обзору и предавая таинственности даже самым заурядным строениям. Так, к примеру, многоэтажка превращается в полуразрушенное мрачное здание с зияющими кое-где черными дырами окон, окутанное серебристой дымкой неизвестности; а трансформаторная будка пропадает из виду и вовсе, разве что дверь по прежнему вырисовывается в утреннем полумраке средь пелены серости.
Однажды, проснувшись ранним утром, хотя скорее попросту не смыкая ночью глаз, молодая леди, назовем ее, к примеру, Эллис, подошла к окну, припав к холодному стеклу, пачкая то миниатюрными ладонями и оставляя след от прикосновенья губ на гладкой поверхности. Темно, зябко.. Проведя ладонью с каким-то трепетом и осторожностью по холодной прозрачной плоскости, скользнула к оконной ручке, медленно поворачивая оную. Та поддалась не сразу, а лишь после того, как леди надавила на нее, привстав. Резкий рывок и тихий щелчок оторвавшейся от общего сооружения рамы отделения.
Распахнув окно, медленно, с пущей осторожностью и тщательностью смела с подоконника невидимую пыль и присела, свесив одну ногу в неизвестность. Серебристый туман, урывками витающий совсем недалеко, оставлял на коже влажные следы, усиливая зябкое ощущение утреннего холода. Из груди девушки вырвался тихий, едва различимый вздох, переполненный грустью, а на губах заплясала горькая усмешка. Отчего столь прекрасные мгновенья многие разделяют в одиночестве?.. Право, не знала ответа, а лишь всматривалась вдаль, прищурив глаза и рисуя в воображении всевозможные туманные силуэты, выстроенные серебристой вязью из мелких капель и пара.
Прислонив голову к стене, подняла взгляд к медленно светлеющему небу. Какой чарующий темно-синий оттенок, всплывающий лишь в сумерках и предрассветной ряби облаков. Бледный лик луны, оттененный казавшимися темными при серебряном свете ночного светила урывками облаков, как всегда притягивал взор своей кротостью и простотой, гармоничностью, но был уже слишком неразличим, чтобы казаться доступным или же вечным. Несмело улыбнувшись всему этому великолепию, Эллис подставила щеки ветру, спустившись вновь в комнату и перегнувшись через раму, прикрыв глаза пушистыми длинными ресницами..
А в соседней комнате уже заворочались другие постояльцы, прерывая обыденностью своего существования тот хрупкий душевный порыв меланхолии. Завтра будет новая ночь и рассвет, та же луна, то же небо.. Да вот стелющийся туман сложит уже иные образы в воображении девушки, западая в ранимую душу, обычно наглухо закрытую от посторонних глаз…
Полет Драконов.
Она неслась по дороге, время от времени оглядываясь назад, отчего постоянно спотыкалась. Каштановые волосы растрепались и нестройным водопадом струились по плечам. Прижимая к груди еще теплую буханку хлеба, девчонка быстро перебирала ногами, улепетывая от грузного мужчины средних лет, что спешил за ней следом, извергая всевозможные ругательства и угрозы. Элиза, а именно так звали маленькую воровку, схватила полу темно-коричневого рваного плаща, что был стар и велик ей, и рванула с пущей скоростью, петляя по дороге, пошедшей под уклон. Солнце слепило глаза, заставляя прищуриться, а размокшая от ночного дождя глина была скользкой и вязкой, что лишь усложняло бег девушке, что упорно отдалялась с каждым шагом от преследователя.
Когда шум погони затих, Элиза наконец замедлила бег, переходя впоследствии на шаг. Сбивчивое дыхание с шумом вырывалось из груди, а светло-голубые глаза все еще были расширены от страха. Сойдя с дороги в сторону, девушка нервно скользнула пальцами по застежке плаща, снимая тот, постелила прямо на траву, опускаясь. Только теперь она отняла свежую буханку от груди, рассматривая сегодняшний «улов» с нескрываемой радостью и надеждой, после чего жадно накинулась на еду. Разрывая мягкий хлеб на маленькие кусочки, быстро отправляла те в рот. Голод был столь пульсирующим и привычным, что девушка за считанные минуты умяла всю буханку и потом откинулась назад, ложась на спину. Взгляд скользнул по лазурному небу, усеянному причудливыми белыми облаками. В глаза тут же бросились черные точки, что стремительно неслись к ней, приближаясь с каждым мгновеньем. Не в силах оторваться от этого зрелища и сильнее вжавшись в землю, девушка наблюдала за надвигающейся тьмой. Через десяток минут стали вырисовываться кожистые крылья, хвосты, головы..
Полет драконов, что пронеслись мимо и исчезли, навсегда запав в память Элизы..