Глава Первая.
Цена жизни.
«И ухмылка вампира
Снова жизни лишила…»

Сон нам часто кажется явью, блистая изобилием красок и душещипательных сцен, а реальность порой мнится серой и неправдоподобной иллюзией, которая затуманивает глаза и поглощает сознание. И это столь обыденно, скучно, банально, что порой стараешься не обращать внимания и вовсе. Такие существа, как люди, тщеславные, жадные, скупые, ненавидящие и не замечающие ничего, крайне часто заблуждаются в тех или иных суждениях, и, как не прискорбно, часто это стоит им жизни, жалкой, но все равно почему-то ценной. Вампиры же, хоть и более беспристрастны ко всякого рода богатствам и житейским соблазнам, погрязли в своей гордости и безразличии ко всему, происходящему вокруг. Первые упомянутые безвозвратно потонули в трясине бытия, вторые же, стараясь оставаться независимыми от повседневной суеты, стали слишком самонадеянными, погружаясь с головой в пучину одиночества. Каждый влачит свое существование, но мало кому удается покинуть этот замкнутый круг, именуемый иначе колесом Сансары. Серость дней и мрак ночи сливаются в бесконечность, пролетая за мгновенье. Все это так очевидно, что редко когда обращает на себя внимание…
   Лесанта стояла с закрытыми глазами, прислонившись спиной к железной сетке забора, что унылой линией тянулся вдаль, петляя между невзрачными серыми домами, вид которых так угнетал, что порой хотелось бежать, не разбирая дороги. Сжав руку в кулак, она до боли надавила острыми ногтями на нежную кожу, после чего на той выступила пара капель темной крови, испачкав ладонь. Девушку неустанно клонило ко сну, ибо та уже более недели не смыкала глаз, то благодаря затянувшейся охоте, то по вине иного случая. Но сейчас нужно было торопиться. Вскоре рассвет, что принесет те смертоносные лучи дня, так ложно греющие смертных и бездушно губящие таких, как она. Быстрым шагом Лесанта двинулась вперед, уверенно ступая по асфальту городских улиц.
   Половина четвертого утра. Пустынные перекрестки, такие же проспекты с одинокими силуэтами ранних прохожих, сонно бредущих в никуда, изредка проносящиеся мимо автомобили. Мегаполис медленно пробуждался, неохотно стряхивая остатки ночи. 
  Вампирша медленным шагом брела, не разбирая дороги, полагаясь лишь на инстинкт, который был так хорошо развит у той, но ныне все чувства притупились болью и усталостью. Возможно, она направлялась далеко не в сторону небольшого особнячка, где обитала в свободное время. Возможно куда-то еще, но это не играло никакой роли сейчас. Неважно куда, лишь бы найти укромный темный уголок, где можно было бы переждать день…
  Очередной поворот, ведущий в небольшой переулок, такой грязный, невзрачный, обыденный. Такие же дома, нависающие над головой всей своей массой, пара мусорных баков, сиротливо стоявших где-то впереди, прижимаясь друг к другу, будто бы боясь чего-то, бездушные глазницы окон, облупленные стены, темная линия асфальта - обычный проулок, но Лесанта остановилась, уловив едва различимый запах крови, вампирской крови. Повинуясь инстинкту, юная с виду дева направилась на зов, что отдавался в ее голове бешеной пульсацией. Ближе… еще ближе… да, вот то самое место, эпицентр. Едва заметная цепочка запахов тянулась к двери одного из домов. Рана не глубокая,   небольшой порез, пара капель густой жидкости, что говорят о близости другого вампира. Еще не слишком опытный, раз пока не научился заметать столь явные следы, по которым его легко вычислить. Лесанта усмехнулась и вернулась на середину проулка, продолжив свой путь. Ее мало волновал новоявленный вампир, а его судьба - тем более. Она бы покинула это место, если бы ее кто-то не окликнул. Не по имени, как это принято у людей, нет, просто стандартной фразой, так полоснувшей слух девы.
- Ночи… - послышалось откуда-то сзади. Вампирша обернулась через плечо, желая видеть того наглеца, что посмел ее остановить, когда до рассвета оставалось не больше часа.
У двери того самого дома стоял молодой с виду паренек, лет так девятнадцати, и, улыбаясь, разглядывал ее. Черные волосы до плеч, средний рост, вытянутое лицо с достаточно резкими чертами, широко распахнутые карие глаза с длинными ресницами – один из тех самых красавчиков, которых так любят людские девчонки. Одет парнишка был весьма заурядно: потертые черные джинсы, немного великоватые ему, синяя ветровка с белыми полосками на рукавах, кроссовки.
  Лесанта нетерпеливо кивнула ему. Вампир, молодой, она действительно не ошиблась. Кровь принадлежала именно ему. Улыбка, застывшая на ее лице, заметно приободрила мальца, и тот нерешительно зашагал к ней, широко улыбаясь в ответ. Лесанта стояла неподвижно обдумывая, что ей делать дальше, застыв, словно какая-то идеальная статуя, выполненная средневековым скульптором. Может, просто повернуться и уйти, пока не завязался разговор, изрядно попахивающий заурядностью, который часто начинается подобным образом? Нет, уйти было бы слишком просто, скучно. Два шага вперед навстречу вампиру, подойдя вплотную, склонилась над его шеей, слегка приоткрыв рот, втягивая запах запекшейся крови. Недавно. Всего пару дней назад. Резко отстранилась и еще раз осмотрела незнакомца.
– Ночи, – наконец сказала она тихо, окатив обживающим холодом голоса, и повернулась, решив все же уйти.
– Нет, постой, ты куда? – паренек бросился за ней и ухватил было за локоть, после чего смущенно отпрянул. Лесанта усмехнулась, но, все же, остановилась.
– Чего тебе, вампир? – вздохнула она, вставая в пол оборота к нему. Голос ее более ничего не излучал: ни злости, ни интереса, только бесконечную усталость и равнодушие. Окинув того ледяным взглядом черных глаз, она собралась, было вновь двинуться на поиски временного убежища, но тот неожиданно ответил, опустив голову.
– Да ничего… Просто Беллиаст уже несколько дней не появлялась… С того самого дня, как… – мальчишка запнулся, не зная, как описать тот кошмар, что пережил совсем недавно. – Я думал, ты… Вы знаете, где ее искать…
  Ответом ему была усмешка. Признаться, вампиршу тронула эта беспомощность, которая разливалась, наверно, на сотню ярдов вокруг от того. Неужели когда-то она была такой же? Ей даже стало немного жаль этого юнца, который еще не совсем осознал то, что с ним случилось. Немного, самую малость, но этого оказалось вполне достаточно, чтобы Лесанта вновь полностью повернулась к незнакомому вампиру, резко переменив свое решение.
–Я не знаю, – с нажимом сказала она. – И не желаю знать.
– Но… но она же тоже вампир… – в его голосе прозвучали нотки отчаянья. Видимо он и впрямь не знал, что делать. Наверное, даже запутался. Впрочем, какая разница? Лесанте, откровенно говоря, было наплевать на чувства этого незнакомца, что так нежданно свалился ей на голову. Хотя она действительно давненько не пересекалась с Беллиаст… Помнится, последняя их встреча оказалась не самой лицеприятной. Территориальные споры мало когда заканчиваются мирно, особенно когда дело доходит до охоты в чужих владениях. А границу тогда переступила именно рыжая бестия. Может разыскать эту чертовку? Нет, с этим вполне можно повременить. Было бы негоже с ее стороны являться к Беллиаст в таком потрепанном и жалком виде.
– Ну и что? – лишь равнодушно проговорила Лесанта, разобравшись в своих мыслях.
  Парень промолчал, видно не найдясь с ответом. Потом, правда, поняв, что на этом разговор грозит оборваться, протянул, что не знает. Дева склонила голову набок, к правому плечу, и довольно улыбнулась (если это можно так назвать), обнажив клыки. Такой ответ ее вполне устраивал. Но незнакомца эта «улыбка» отчего-то испугала. Отшатнувшись от вампирши, он уставился на нее боязливым взглядом. Голубые глаза матово блеснули, а черные зрачки постепенно расширились от страха. Но, через пару мгновений взяв себя в руки, кивнул, потом вздохнул, видимо вспомнив, что его улыбка с недавних пор мало отличается от этой.
– Скоро рассвет, – заметила девушка, подняв голову к небу, которое уже медленно, но неотступно начинало светлеть, оставляя бледно-голубые разводы на черном полотне ночи. Самое время для поисков темного подвала или какой-нибудь заброшенной квартиры. Лесанта обошла нового знакомого, едва не задев его плечом, и направилась к одному из домов, потом обернулась, посмотрев на того, словно приглашая следовать за ней, что он, в принципе, и сделал.
– Может лучше туда? – сказал, поравнявшись с незнакомкой, кивнул в сторону того самого дома, откуда недавно сам появился. Лесанта помедлила немного, остановилась, перенеся вес на одну ногу, задумавшись, потом кивнула и пошла медленно в противоположную сторону к другой двери, что весьма кстати оказалась приоткрытой. У порога дева помедлила в нерешительности, после чего легко взбежала по лестнице и уже уверенно распахнула дверь. Та охотно поддалась…
Сделав шаг, вампирша окунулась в приятный полумрак подъезда, вызванный тем, что единственная лампочка видно перегорела уже несколько месяцев назад.
  Паренек же последовал за вампиршей, закрыв за ними дверь…

  Темнота заволокла помещение. В нос ударил резкий запах, что был сродни затхлости. Изрядно попахивало спиртным. Бледный свет, исходивший из заколоченного окна у лестницы, оставлял на полу сиротливую полоску, коя обрывалась так же внезапно, как начиналась. Лесанта разглядывала подъезд со все нарастающим омерзением. Облупленная, поблекшая от времени, краска на стенах, замызганные перила, при взгляде на которые создавалось впечатление, что кто-то упорно грыз их уже не один месяц… Ступени, что серой грядой бежали вверх, явно свидетельствовали о том, что тряпки и в лицо никогда не видели. Почтовые ящики, что красовались на первом лестничном пролете, проржавели. Оставалось загадкой, как они вообще способны были висеть… Ранее упомянутая лампочка, рассыпавшаяся мелкими осколками по полу, оставила провод висеть в одиночестве.
  Вампирша невольно усмехнулась, оглядев все это «великолепие» и ускорила шаг, направляясь к лестнице. Легко взлетев по ступеням, она остановилась, дожидаясь своего временного спутника. Будь то не этот подъезд, а что-нибудь, имеющее более презентабельный вид, она бы не задумываясь, облокотилась на стену или те же самые перила, но тут это желание как-то само собой улетучивалось, резервируясь до лучших времен.
– Какой этаж? – голос ее звучал как-то неестественно в стенах этого дома, слишком живой, если это слово вообще применимо по отношению к вампиру.
  Паренек равнодушно пожал плечами, приостановившись, после чего преодолел расстояние, что их разделяло дотоле. Мол, сам не знаю.
– Ну, я последние дни провел в этой квартире, – он ткнул пальцем в одну из дверей, когда они остановились на втором этаже. Ситуация тут была отнюдь не лучше, чем и в самом подъезде. Так же темно, грязно и сыро, как и внизу. Облупившееся и ободранная доска, на которую указал молодой вампир, была приоткрыта. Вампирша, сделав пару быстрых шагов, приблизилась, открыв дверь настежь, почти сорвав ту с косяка. Пустая однокомнатная квартира… Ничего, кроме пары стульев что были задвинуты под подобие стола, обветшалого, как и дверь, да грязного матраса на полу, в комнате не было. Желтые подтеки на стенах лишь свидетельствовали о том, что мало кого интересовала судьба данного дома и, в частности, этой квартиры. Пол был выложен линолеумом противного грязно-желтого цвета с черными пятнами, который местами задирался. Создавалось впечатление, что  пол покрыло множество волдырей, как после ожога. Единственное окно в комнате было тщательно обклеено картоном из-под больших коробок, в которые обычно упаковывали телевизоры и прочую технику.
Сделав пару шагов, Лесанта остановилась, оглядывая их временное пристанище. На неестественно-бледном лице вампирши застыла ухмылка, к которой примешалась изрядная доля презрения. Оглянувшись на нового знакомого, она заметила, как тот прикрывает за собой дверь. Парень, поймав на себе пристальный взгляд, вопросительно посмотрел на нее через плечо, но ожидавшего ответа, чего, впрочем, и следовало ожидать, так и не получил. Протиснувшись в комнату, он направился к одному из стульев, не без опаски опустившись на него. Лесанта же осталась стоять у дверного проема, побрезговав видимо.
Вампиры молча разглядывали друг друга, сохраняя повисшее молчание, храня его, будто что-то невероятно ценное. Тянулись долгие минуты, безвозвратно падая в прошлое, теряясь во все поглощающей вечности. Вдоволь налюбовавшись новым знакомым, девушка перевела взгляд на окно. Уголки картонных листов посветлели, оповещая о том, что день все же наступил. Наверное, город медленно пробуждается, наполняясь обыденной суетой, шумом, криками… Новые жизни, новые смерти, все слишком привычно, просто, понятно, но в то же время чуждо и фальшиво. Паренек же, казалось, ничего не замечал, кроме своей гостьи, разглядывая красивое лицо. Недалекое от идеала лицо и, похоже, не собираясь прекращать столь интересное занятие. Через некоторое время, чудом оторвавшись, он встряхнул головой, после чего черные волосы услужливо упали ему на глаза.
– Хотите чаю? – спросил он, скорее просто для того, чтобы нарушить слишком затянувшееся молчание, нежели действительно надеясь получить положительный ответ.
– Нет, – перестав созерцать окно, вампирша сделала пару шагов к столу и грациозно присела на другой стул. Голос ее был ныне холоден и отрывист. Единственное слово из её уст ударило по слуху, словно бичом, леденя душу. Парень скривился, как от судороги, и поспешно отвел глаза в другую сторону. Было видно, что неудавшаяся попытка завязать разговор не просто расстроила его, но и больно задела, однако нетерпение все же пересилило, и через пару минут воздух прорезал уже следующий вопрос.
– Простите, как мне Вас называть? – не решившись повернуть голову к собеседнице, юный вампир продолжал блуждать взглядом по облупленной стене комнаты. Вновь на несколько минут повисло молчание.
– Лесанта Аорст, – ответ все же последовал, хотя и с ощутимым недовольством, словно бурчание себе самой.
– Меня Остиос…
Сдавленный смешок. Резко встав, дева брезгливо отряхнула плащ и, скрестив руки на груди, с усмешкой посмотрела на представившегося. Трудно было понять, то ли ее тяготил этот разговор, то ли откровенно веселил, Лесанта оставалась беспристрастной и совершенно спокойной. Невольно вспоминались те средневековые мечи с резными рукоятями, завитыми гардами, холодными, но острыми лезвиями, поражающие своей красотой и изящностью и вселяющие неподдельный страх и благоговение. Склонив голову набок, дева пристально смотрела на собеседника и улыбнулась. Искренне, даже можно сказать, что добродушно, хотя и некий оттенок страха эта улыбка, несомненно, накладывала на бедного паренька, который еще не вполне привык к столь резкой смене настроения. Но это воистину странное явление продлилось совсем не долго, всего пару мгновений, а потом на безупречном лице вампирши опять застыла маска непоколебимого спокойствия, мгновенно стерев все надежды на дальнейшее теплое общение.
Сделав пару шагов к окну, дева застыла, словно вкопанная, на некоторое время, а потом медленно повернулась и направилась к столу, вновь присев на свободный стул.
– Значит, Беллиаст не появлялась, – задумчиво протянула она, с наигранным вниманием разглядывая потолок. Хоть та вампирша и была довольно стихийной натурой, более взрывной и резкой, чем Лесанта, но вот так вот бросить новообращенного. Нет, это не похоже даже на Беллиаст. Конечно, если Остиос не ошибся, тогда действительно что-то не то. Ее мысли прервал неожиданный ответ, вполне очевидный по своему содержанию, но все же неожиданный, ибо вопрос был скорее риторическим.
– Да, – паренек продолжал разглядывать утонченное лицо девушки, и его взгляд то и дело непроизвольно перемещался на бледную шею. Словно поддразнив его, вампирша наклонила голову вбок, волосы тяжело упали вниз, дева с усмешкой в глазах продолжила наблюдать.
Время текло, мгновения тянулись лениво и слишком медленно, неестественно. Молчание, наполнившее все помещение, тяготило не менее солнечного света, но нарушать его оба даже не стремились. Лесанта прекрасно понимала все порывы и эмоции молодого вампира и без слов, сказывался многолетний опыт, а малец просто не мог найти подобающей темы для разговора.
Трудно было сказать, сколько времени прошло, может час, может полтора или два, но становилось понятно, что далее так продолжаться не может. Даже Лесанта начала ощущать то неумолимое давление, нагнетающееся с каждой минутой. Встав, она подошла к Остиосу. Холодная рука легла на плечо юноше, мгновенно выводя из полусонного состояния. Еще сильнее отрезвляла та ледяная улыбка, застывшая на неестественно алых губах. Невольно поежившись, он немного отстранился и поспешил отвести взгляд, но этого уже не потребовалось. Лесанта, мгновенье спустя уже сидела на стуле напротив.
– Хотя ты мне будешь обузой, но так это оставлять нельзя. Беллиаст поступила крайне неразумно, обратив тебя, – было видно, что сказанное мало радует вампиршу, но в голосе читалась железная уверенность и непоколебимость в принятом решении. – Как стемнеет, мы отправимся на охоту. Отныне будешь жить в моем особняке. – Она оглядела комнату и усмехнулась. – Не хочется позорить весь вампирский род.
Убежденная, что именно по этой и многим другим причинам, которые она решила не разглашать, Лесанта уверенно поднялась и стала расхаживать по комнате. Скрестив руки на груди, она медленно мерила шагами расстояние от одного угла до другого и с той же непоколебимостью поворачивала к следующему.
– Также мне все же придется обучить тебя основам новой жизни, раскрыть тебе глаза на мир, но это не говорит о том, что я буду возиться с тобой как с ребёнком и не смогу вышвырнуть тебя на улицу при первом же промахе или оплошности. Даже наоборот, я буду крайне рада избавиться от такого, как ты. Увы, закон гласит, что вызвать на бой я тебя смогу только после десятка лет с момента обращения, но никто ведь не узнает, что я замешана в том, что на окраине, к примеру, Порт-Анжелеса найдут кучку пепла, по запаху отдаленно напоминающую новообращенного мальчишку, – губы девы скривились в надменной улыбке. Сделав небольшую паузу, она продолжила. – Так что в твоих же интересах поддерживать со мной неплохие взаимоотношения.
Повисло молчание. Последние слова вампирши отдавались в голове паренька, набирая обороты с каждым разом и полосуя сознание не хуже лезвия ножа. Обессилено опустив голову, Остиос стал упорно разглядывать пол, делая вид, что не слышал последнего предложения и вовсе. Когда он поднял голову, то лишь сжатые кулаки свидетельствовали о внутреннем напряжении юноши, лицо же приобрело постное выражение.
– Благодарю за великодушие, миледи, – намеренно собрав все ехидство и недовольство, накопившееся в нем за все это время, он выделил последнее слово особенно, хотя и так отчеканил все с невероятной четкостью. – Прошу заранее простить за неудобства, которые я Вам причиню. – Непривычная для него вежливость и наигранное почтение, которыми он не обладал даже при жизни, приятно удивили Остиоса, заставив поверить в собственные силы, но лишь до того, как вампирша учтиво кивнула и не прошептала одними губами, что прекрасно выдержит все эти «неудобства», тем более что уборка дома теперь прочно закреплена на нем.

Темнело. Небо из молочно-белого превратилось в густую чернильную синеву, переливающуюся изобилием оттенков, доходя вплоть до черного, сплетаясь, образуя новые. Солнце уже скрылось за горизонтом, оставляя город на попечение бархатной ночи, для кого-то умиротворенной, для кого-то бурной или полной сомнений, страхов, когда улицы мегаполиса стали постепенно утихать, готовясь ко сну. Прохожих заметно поубавилось, лишь изредка доносились обрывки разговоров какой-нибудь очередной компании молодых людей или визг шин автомобиля, пронесшегося по пустому теперь уже проспекту.
Двое вампиров выскользнули из дома и остановились в паре метров от входной двери. Паренек облегченно прикрыл глаза, откинув голову назад резковатым движением. Ноздри слегка расширились, когда он вдохнул прохладный ночной воздух, наполняя им легкие. На лице застыла отрешенная улыбка, свойственная тем, кто наконец выбрался на простор свободы из принужденного заточения, растянутого, казалось бы, в вечность. Лесанта ограничилась лишь пристальным глубоким взглядом, скользнувшим по темному небу и упавшим впоследствии на молодого спутника. Медленно кивнув, дева резко развернулась на каблуках черных кожаных сапог и быстрым размеренным шагом направилась вдоль дома по проулку к сумрачно зияющему впереди перекрестку, скрывшись вскоре за блеклой стеной постройки, изрезанной всевозможными теневыми рисунками, что так часто вселяют безотчетный страх в теплые людские сердца. Опомнившись через несколько минут, Остиос дернул плечом и последовал за ней.
Время неслось с неимоверной скоростью. Ну, может, немного медленнее, чем две черные фигуры, внезапно появляющиеся из тьмы и вновь скрывающиеся за очередным поворотом. Стоит ли ценить ускользающие минуты? Возможно. Но тогда лишь больнее отдаваться воспоминаниям, оставшись в одиночестве.
Через пару часов пути местность разительно изменилась. На смену широким проспектам и пафосным новостройкам пришли небольшие дороги с растрескавшимся асфальтом и скромные девятиэтажки, а постоянному взрывному оживлению центра спокойствие и умиротворенность. Зелени стало заметно больше. То тут, то там мелькали скверики и небольшие парки, где в столь позднее время навряд ли можно было встретить кого-то кроме забывшихся пар и несчастных любителей алкоголя, что были не в состоянии добрести до дома или же попросту выгнаны из оного строгой женой, в очередной раз разочаровавшейся в собственной жизни.
Но, вскоре, город уступил место необжитым, почти диким местам. Лесанта бесшумно скользила впереди, показывая дорогу, а Остиос молча следовал за ней, пользуясь возможностью изучить окрестности. По правую руку от путников тянулся унылой линией лес, поражая воображение своей мрачностью и неизбежностью. Сливаясь в единое черное пятно, деревья напоминали юноше немых стражей, несущих свой вечный пост. Ветви переплетались между собой, образуя живой занавес, а стволы казались бредовой задумкой сумасшедшего гения, решившего воссоздать древнюю колоннаду, коя лишь усиливало давление на разум, вселяя неизбежность и страх. Узкая дорога же, по коей шествовали вампиры, петляла и уносилась до горизонта вперед, извиваясь подобно огромной змее.  Серый песок, смешанный с грязью, растекался бледным месивом, матово поблескивая при лунном свете. Мысли давили на юношу, плотно переплетаясь с безрадостным пейзажем, а, быть может, он просто боялся предстоящих неминуемых перемен своей жизни или, скорее, существования теперь уже. Медленно повернув голову, паренек отметил, что слева, на сколько хватало глаз, тянулось запущенное и одичавшее поле. Опустив взгляд себе под ноги, в таком положении он и продолжил дальнейший путь, провалившись в свои мысли, что витали далеко от здешних земель.

Лесанта оглянулась на своего спутника, застыв у небольшой двери, что вела куда-то под землю.
– Что встал, как вкопанный, милости просим в новый дом, – после минутного молчания, недовольно прошипела, а по другому эти звуки не назвать, дева, махнув рукой в сторону склепа. Паренек же, немного ошарашенный происходящим, послушно направился к двери и дернул неуверенно на себя. Со скрипом та поддалась. Повеяло холодом. Нерешительно сделав шаг вперед, Остиос погрузился во мрак…